Аркадий Аверченко. ОДЕССА(отрывок №3. О дружбе)
Нет более общительного, разбитного человека, чем одессит. Когда люди незнакомы между собой — это ему действует на нервы. Климат здесь жаркий, и поэтому все созревает с головокружительной быстротой. Для того чтобы подружиться с петербуржцем, нужно от двух до трех лет. В Одессе мне это удавалось проделывать в такое же количество часов. И при этом сохранялись все самые мельчайшие стадии дружбы; только развитие их шло другим темпом. Вкусы и привычки изучались в течение первых двадцати минут, десять минут шло на оказывание друг другу взаимных услуг, так скрепляющих дружбу (на севере для этого нужно спасти другу жизнь, выручить его из беды, а одесский темп требует меньшего: достаточно предложить папиросу, или поднять упавшую шляпу, или придвинуть пепельницу), а в начале второго часа отношения уже были таковы, что ощущалась настоятельная необходимость заменить холодное, накрахмаленное "вы" теплым дружеским "ты". Случалось, что к концу второго часа дружба уже отцветала, благодаря внезапно вспыхнувшей ссоре, и таким образом, полный круг замыкался в течение двух часов. Многие думают, что нет ничего ужаснее ссор на юге, где солнце кипятит кровь и зной туманит голову. Я видел, как ссорились одесситы, и не нахожу в этом особенной опасности. Их было двое, и сидели они в ресторане, дружелюбно разговаривая. Один, между прочим, сказал: — Да, вспомнил: вчера видел твою симпатию... Она ехала с каким-то офицером, который обнимал ее за талию. Второй одессит побагровел и резко схватил первого за руку. — Ты врешь! Этого не могло быть! — Во-первых, я не вру, а во-вторых, прошу за руки меня не хватать! — Что-о? Замечания?! Во-первых, если ты это говоришь, ты негодяй, а, во-вторых, я сейчас хвачу тебя этой бутылкой по твоей глупой башке. И он действительно схватил бутылку за горлышко и поднял ее. — О-о! — бледнея от ярости и вскакивая, просвистел другой. — За такие слова ты мне дашь тот ответ, который должен дать всякий порядочный человек. — Сделай одолжение — какое угодно оружие! — Прекрасно! Завтра мои свидетели будут у тебя. Петя Березовский и Гриша Попандопуло! — Гриша! А разве он уже приехал? — Конечно. Еще вчера. — Ну, как же его поездка в Симферополь? Не знаешь? — Он говорит — неудачно. Только деньги даром потратил. — Вот дурак! Говорил же я ему — пропащее дело... А скажи, видел он там Финкельштейна? Противники сели и завели оживленный разговор о Финкельштейне. Так как один продолжал машинально держать бутылку в воздухе, то другой заметил: — Что ж ты так держишь бутылку? Наливай. Оскорбленный вылил пиво в стаканы, чокнулся и, как ни в чем не бывало, стал расспрашивать о делах Финкельштейна. Тем и кончилась эта страшная ссора, сулившая тяжелые кровавые последствия.
